в груди горячо, там надрывно что-то ноёт и истово бьётся, словно пытаясь выломать рёбра. он не слышит ни шума дождя за окном, ни голоса разума - его накрывает эмоциями, как приливной волной и справиться невозможно, да и хочет ли? тонкое запястье в руке и точка пульса под пальцами, скачущего в таком же поломанном ритме, как и его. крепче не сожмёт, никогда до боли, потому что не позволит себе этого даже в этом сумасшествии, творящемся в собственном разуме. дышатьдышатьдышать. ему просто страшно, чертовски страшно и какая ирония, что успокоить это всё может только тот, кто и создал этот хаос в его голове и сердце.
ты переворачиваешь всё наизнанку, чёрт возьми.
что с тобой?
или со мной?
слова перекатываются в горле, словно металлические бусины в стеклянном кувшине, но с губ не срывается ни одного. дорожки от слёз на щеках, тихие всхлипы, дрожь в напряжённом теле, расфокусированный из-за алкоголя взгляд. на кончике языка оседает горечь, а вокруг шеи обвивается тоска, лижет загривок, как провинившийся пёс, но на деле желает укусить побольнее. почему это джинён? он мог представить себе таким кого угодно, но только не его. почему всё это не закончилось тогда, когда они едва совсем не разошлись по разным сторонам? почему это продолжается? почему всё стало ещё хуже? это какое-то испытание? не нравится. к дьяволу такой полигон.
я хотел быть для тебя самым лучшим.
а теперь?
из последних сил держу своих зверей на цепи.
где-то в холле беспрерывно звонит брошенный телефон, но мину совершенно не до него. ему всё равно, кто там по другую сторону провода, когда перед ним джини, даже не пытающийся высвободить свои руки из его требовательной, но всё ещё мягкой хватки. пьяный, потерянный и разбитый джини, которого он нашёл бог знает где, куда добрался только благодаря gps-маячку в браслете младшего, что подарил ему именно на такой случай, полагая, что это просто его блажь и подобного никогда не произойдёт. чимин даже не помнил, что вообще делал после того, как не нашёл брата в университете, куда его подвёз ещё утром и хотел забрать, а в итоге узнал, что нёна не было на парах. кажется, звонил. бесчисленное количество раз, но джинён не ответил ни на один звонок и никто не знал, где он.
мне нужно быть рассудительным и спокойным.
но я схожу с ума?
я безнадежён, когда дело касается тебя.
у него до сих пор перед глазами это сплетение из человеческих тел, липнущих друг к другу под бешеные басы, отдалённо напоминающие музыку и фигура джинёна на каком-то из диванов, среди смеющихся и курящих какую-то отраву девушек. никогда ещё он не казался ему таким хрупким, будто один выдох и джини разлетится на тысячи осколков, словно статуэтка из хрусталя. но мина это не остановило, он был в ярости и на адреналине, и младшего буквально вытащил оттуда как котёнка за шкирку, в машине бросая всего одно слово <молчи>, потому что сорваться на дороге было бы худшим из возможных решений.
я не выдерживаю, ты нажимаешь на все мои кнопки и срываешь тормоза.
ты станешь моей катастрофой.
я разобьюсь.
смотри на меня, когда я с тобой разговариваю. он пальцами скользит по запястьям, не отпуская и толкает на диван, крепко прижимая ослабевшее тело джини своим к спинке, а ладони к подушкам сверху, практически подминая младшего под себя, пытливо ища встречи со взглядом нёна. если рассчитываешь, что сможешь снова убежать, забудь об этом. я хочу ответов сейчас. никаких завтра, никаких обдумываний. с меня хватит, джинён. глаза на мгновение останавливаются на чужих, подрагивающих губах, но мин отвлекается, когда буквально по ним читает слова, что после отдаются в ушах, произнесённые тихим и уставшим голосом.
не так, пожалуйста.
смотри на меня как угодно, но только не так.
что я должен сделать, чтобы всё было так, как прежде?
это не объяснение, джини. я хочу знать, какого чёрта, отвезя тебя в университет, я потом нахожу тебя в какой-то неизвестной черте города, пьяного и в слезах, в какой-то обдолбанной компании? что такого произошло, что ты решился забыться таким образом?! ты не понимал, насколько это опасно? а если бы у меня не было трекера, чтобы отследить твоё местоположение? с тобой могло произойти всё, что угодно! если ты не думаешь о себе, подумай хотя бы обо мне или отце! нет, ты не будешь отворачиваться. чимин отпускает правую руку джинёна, чтобы пальцами обхватить подбородок младшего, снова заставляя смотреть на себя. возможно, он подавляет джини. возможно, поступает неправильно. возможно, ему стоит отступить. но у него больше нет на это сил и времени, его терпение слишком истощилось.
ты моя сила и моя самая большая слабость.
моя константа.
всё хорошее, что есть во мне.
это из-за матери? что она сделала? расскажи сейчас, пока не стало слишком поздно. сегодня уже могло стать слишком поздно, если бы я замешкался хотя бы на несколько минут. тебя не ждало бы ничего хорошего. мне нужно знать, джини. мне нужно понимать, какого дьявола ты так делаешь и как тебе помочь! я доверился тебе тогда, позволил всё решить самому, не стал больше ни о чём спрашивать, но то, что произошло сегодня... это просто, просто похоронило всё разом! потому что ты не пришёл ко мне. ты предпочёл рискнуть своей безопасностью и благополучием! помогло? помогло, джини? это лучше, чем я? лучше? чимин не осознаёт, насколько напирает на джинёна, не давая ему даже сдвинуться с места, снова крепко держа за запястья и смотря прямо в глаза, от силы в паре сантиметров от лица, когда раньше никогда не позволял себе настолько вторгнуться в личное пространство младшего.
я боюсь, что могу всё разрушить.
это как чёртово цунами внутри меня.
как мне остановиться?
я ненавижу то, что мне приходится допытываться до тебя, вытягивая по крупице того, что происходит. ненавижу то, что могу пугать тебя. ненавижу то, что ты, словно отдаляешься от меня. ненавижу эту неизвестность, невозможность куда-либо сделать шаг из-за твоих недомолвок. ненавижу, что могу в чём-то не успеть и потерять тебя. я так всё это ненавижу. и ты не делаешь лучше, джини. наоборот, ты продолжаешь. и я не знаю, как с этим справиться. скажи мне, как? что мне сделать?